Завод по уничтожению химоружия в Камбарке перепрофилируют под опасные отходы

Ирина

Well-Known Member
#21
Унитарное предприятие по обращению с радиоактивными отходами «РосРАО» объявила о закупке на право заключения договора на оказание услуг по проведению социологического исследования. На эти цели компания выделит 4,4 млн рублей из собственных средств.

Объектом исследования станут жители населённых пунктов, где реализуются проекты по обезвреживанию отходов I и II классов опасности и рекультивации объектов накопленного вреда.

Компания собирается опросить жителей Удмуртии, Курганской, Саратовской, Ленинградской, Челябинской и Кировской областей.
В совокупности в Ижевске и Камбарке опросят 600 человек.

Напомним, согласно постановлению правительства России, в стране будут построены сразу несколько комплексов по хранению и утилизации отходов I–II классов опасности. Один из них планируется построить в Камбарке, на базе комплекса по утилизации химического оружия. Комплекс «Камбарка» мощностью до 50000 тонн отходов в год будет построен к 2023 году. Предельная стоимость строительства объекта составит 5,117 млрд руб.

Власти Удмуртии не против строительства комплекса в Камбарке. По словам премьера республиканского правительства Ярослава Семенова, комплекс позволит создать около 200 рабочих мест. «Важно понимать — все экологические требования, в соответствии со всеми документами, должны быть соблюдены и исполняться», — заявил Ярослав Семенов.

Какие технологии планируют использовать и как убедить людей в безопасности объекта?
На днях целая группа экспертов, экологов, журналистов и общественников посетила объект по уничтожению химического оружия в Камбарке, который решено перепрофилировать под комплекс по переработке и утилизации отходов 1 и 2 классов опасности. По итогам визита эксперты ответили на самые волнующие жителей республики вопросы в эфире радио «Комсомольская правда»-Ижевск» (107,6 ФМ, 12+).

50 тысяч тонн отходов в год – откуда такая цифра?
– Заявленная проектная мощность нового производства – 50 тыс. тонн опасных отходов в год. Предприятия республики столько не производят. Откуда такая цифра?

Максим Корольков, первый заместитель генерального директора по развитию ФГУП «РосРАО»: Согласно отчетам, за год в России образуется от 350 до 400 тысяч тонн отходов 1 и 2 классов опасности. Часть из них перерабатывается предприятиями самостоятельно, остальное требует переработки. Ресурсов для реализации данной задачи в стране на данный момент нет. Соответственно, федеральный проект подразумевает создание семи таких заводов, каждый из них должен перерабатывать до 50 тысяч тонн отходов в год. Но нужно понимать: 50 тысяч тонн – это что привезут в Удмуртию. Это то, что территория готова и может переработать. Удмуртия производит несколько тысяч тонн отходов, но мы понимаем, что есть еще вещества, которые не являются отходами по документам и хранятся на предприятиях республики, потому что сдавать их попросту некуда. Поэтому с реализацией инвестиционных проектов мы ожидаем существенный прирост отходов именно в первые годы, чтобы предприятия наконец-то от этой проблемы избавились. Конечно, это будут и близлежащие регионы ПФО, но в приоритете, разумеется, отходы предприятий Удмуртии.

Новый комплекс должны запустить в 2023 году

К нам привезут радиоактивные отходы?
– Жители боятся именно того, что к нам будут завозить радиоактивные отходы… полоний, плутоний и так далее. Что скажете?

Максим Корольков: Опасения во многом связаны с названием организаций, которые будут реализовывать проект – «Росатом» и «РосРАО». Действительно, это предприятия по обращению с радиоактивными отходами. Подобная система была создана в начале 2000-х годов, когда существовала проблема бесконтрольного оборота радиоактивных веществ. Было принято решение о создании государственных операторов, государственной информационной системы по обращению с такими веществами. В итоге проблема давно перестала быть актуальной. Радиоактивные отходы строго контролируются, поступают только на предприятия по переработке, и мы давно забыли про истории, когда их находили в лесах.

Учитывая, что отходы 1 и 2 классов опасности требуют подобных мер, данная задача также была поручена «Росатому». Понимая обеспокоенность населения, со своей стороны мы предложили определенные меры контроля, которые будут доступны общественности. Все партии отходов, поступающих на завод, будут проверяться на фоновый уровень радиации, информация будет доступна в онлайн-режиме. Скорее всего, установим также информационные табло. Мы сами заинтересованы в том, чтобы радиоактивные отходы на предприятие не поступали, потому что это приведет к существенным мерам по утилизации таких отходов.

Что такое отходы 1 и 2 классов опасности?
Александр Бречалов, глава Удмуртии: Анализ отходообразования в Удмуртии позволил выделить отходы, которые могут стать сырьем для нового комплекса:

  • свинец-содержащие отходы (автомобильные и промышленные свинцово-кислотные аккумуляторы, отходы электрического кабеля);
  • ртуть-содержащие отходы (люминесцентные лампы, термометры и другие приборы, содержащие ртуть);
  • отходы химических источников тока (батарейки, источники бесперебойного питания, аккумуляторы);
  • органические горючие отходы (в основном отходы химического и нефтехимического производства);
  • неорганические отходы (отработанные растворы кислот, щелочей).
Не будут ли просто сжигать?
– Некоторые местные жители, в том числе и выходящие на митинги считают, что отходы будут просто сжигать со всеми вытекающими проблемами для экологии. Какие технологии планируется применять?

Сжигание как метод переработки отходов изжил себя еще лет 30 назад. Это экономически нецелесообразно. Есть этапы, на которых идет термическое обезвреживание, но их цель – это перевод вещества из одного состояния в другое. Абсолютно не связано с открытым горением. Максим Корольков, первый заместитель гендиректора по развитию ФГУП «РосРАО».

Максим Корольков: Что касается технологий, то такие системы уже несколько десятилетий реализованы в Европе. И это все происходит под надзором государства. В приоритете у нас будут западные установки, так как они уже апробированы и имеют необходимые показатели. Разумеется, прежде всего это химико-физическое разделение, то есть поступающие отходы будут подвергаться разделению. Железо, пластик, стекло будут отделяться и возвращаться в утиль, а та составляющая, которая отход делает отходом, будет химически нейтрализоваться с получением продуктов, которые возвращаются в хозяйственный оборот. Сточные воды, которые в производстве будут у нас образовываться, будут обезвреживаться, выпариваться, перерабатываться и также возвращаться в оборот.

А как у них?
– Вы сказали про западные технологии, а как этот процесс происходит и воспринимается, например, в Европе?

Ольга Плямина, исполнительный директор Научно-исследовательского института проблем экологии: Конечно, нужно воспользоваться положительным опытом, ведь именно опыт иностранных коллег лег в основу реформирования отечественной отрасли. У них по-разному устроено обращение с отходами, но самое главное – в городах с данными предприятиями нет никакой социальной напряженности. Всегда в качестве примера привожу перерабатывающий завод в Вене, он стоит в центре города и является местной достопримечательностью. Такие же заводы стоят и в Германии, и в Финляндии. Они сталкивались с теми же проблемами что и мы, но давно их преодолели. Около 20 лет там уже работает эта система. Технологии, которые применяются, хорошо себя зарекомендовали и людям доказано, что это не вредно. Этому способствует открытое посещение заводов, туда водят экскурсии, детей.

Почему именно у нас?
– Если завод не несет в себе никакой угрозы, почему бы не построить его, например, в Москве?

Максим Корольков: В России на сегодняшний день существует ряд небольших предприятий по переработке отходов первого и второго классов, и нужно сказать, что большая их часть расположена в Москве и Подмосковье. Мы активно с ними работаем, это реально действующие производства, которые занимаются такими вопросами, как сбор и обезвреживание отходов.

Объем инвестиций в перепрофилирование объекта 5 млрд.

В рамках федерального проекта создаются семь предприятий, в том числе и бывшие объекты по уничтожению химоружия. А те, что уже есть и успешно справляются со своей задачей, распределены по стране достаточно равномерно с учетом образования отходов.

Ольга Плямина: Мы буквально вчера побывали в техническом туре на заводе в Камбарке, и я хочу сказать, что это действительно технологически уникальное предприятие. Ощущение, будто бы я побывала на зарубежном заводе. Это уникальная площадка для дальнейшего развития отходной отрасли.

Что даст это простым камбарякам?
– Прозвучала информация, что «Росатом» возьмет опеку над Камбаркой. Что входит в данное обещание?

Максим Корольков: У «Росатома» есть ряд социальных программ, это всевозможные гранты, это развитие и поддержка регионов, развитие инфраструктуры, и уже сейчас мы проводим работу с регионом, чтобы в ближайшее время начать продуктивную работу. Штатная численность предприятия появится после разработки проектной документации, но по опыту могу сказать, что это примерно 300-400 человек. Но не стоит забывать, что на одно рабочее место на заводе приходится 3-4 места в инфраструктуре. Думаю, как для Камбарского района, так и для Удмуртии это будет ощутимый прирост рабочих мест, налогов.

Как развеять опасения?
– Все понимают, что развитие этой отрасли необходимо, но все же никому не хотелось бы жить в городе, где есть такой завод. Как же развеять опасения жителей Камбарки?

Дело в том, что мы находимся на пороге экологической катастрофы, поэтому для формирования правильного отношения жителей к заводу у нас времени практически нет. Открытая политика информирования – это то, что нам поможет. Завод принесет социальные плоды для населения, такие как новые рабочие места. Примерно в течение пяти лет получится разъяснить каждому, что такие предприятия действительно необходимы. Ольга Плямина, исполнительный директор Научно-исследовательского института проблем экологии.

Владимир Леонов, директор программ межрегиональной общественной организации «Зеленый крест»: Достаточно важной проблемой, и не только для нашей страны, является налаживание конструктивных взаимодействий между общественностью, населением, правительственными, профессиональными и административными структурами. По проблеме уничтожения химического оружия мы начали работать в 1995 году. Тогда было объявлено, что люди, живущие рядом со складами, живут 50 лет. После этого мгновенно начались акции протеста, непонимание, недоверие, и проблема стояла очень остро. Наследие СССР по взаимодействию с населением пока еще оставалось. Наследие было таким: никому ничего не рассказывать, никого никуда не пускать, ничего не разрешать. Что-то нужно было делать, и организация «Зеленый крест» взяла на себя функцию посредника между населением и можно сказать, правительством, по организации конструктивных отношений для того, чтобы можно было двигаться вперед, к решению проблемы.

– Многие все равно не верят в безопасность объекта, в частности, опасаясь роста онкологических заболеваний.

Максим Корольков: Проводится регулярный мониторинг состояния здоровья населения, огромное количество проверок. Нам назвали показатели, согласно которым Камбарский район по онкозаболеваниям находится на 13-м месте среди городов и районов Удмуртии. Ни разу не зафиксировали случаев воздействия заводов на здоровье населения. Детей обследуют ежегодно, но отклонений не зафиксировано.

Общественный контроль
– Допустят ли независимых экспертов для контроля ситуации и исследования состояния окружающей среды?

Александр Бречалов: Проведение официальных общественных обсуждений по объекту «Камбарка» планируются в 2020 году после разработки проектных решений. Однако кроме предусмотренных законом процедур с общественностью региона будут обсуждены технические решения и на предпроектной стадии.

Проект обязательно пройдет не только государственную экологическую экспертизу, но и общественную. При перепрофилировании объекта «Камбарка» будет создана общественная рабочая группа с привлечением научного экспертного сообщества для наблюдения и оценки проводимой работы, а также для контроля за соблюдением экологической безопасности при эксплуатации объекта. Весь процесс будет максимально прозрачным. Уже сейчас проводятся еженедельные встречи в администрации района по вторникам, где каждый желающий может задать интересующие вопросы. Александр Бречалов, глава Удмуртии.

СПРАВКА
Объект по уничтожению химоружия люизита в Камбарке работал в 2006–2011 годах. Согласно недавно опубликованному постановлению правительства России, он будет перепрофилирован в производственно-технологический комплекс по обработке, утилизации и обезвреживанию отходов I и II классов опасности. В этом году планируются начать разрабатывать проект «Росатома», ФГУП «РосРАО» представит его на общественные обсуждения в 2020 году. Пуск предприятия ожидается не ранее 2023 года. Всего в России таким способом решено перезапустить четыре объекта, использовавшихся для уничтожения химического оружия.
 
Последнее редактирование:
#22
Сегодня, 22 июля, Центральная избирательная комиссия Удмуртии рассмотрит ходатайство о проведении референдума по вопросу размещения предприятия по переработке опасных отходов в Камбарке. На его проведении настаивают противники строительства, власти, в свою очередь, намерены ограничиться общественными слушаниями.

Напомним, «РосРАО» потратит около миллиона рублей на опрос жителей Удмуртии, социологическое исследование пройдет на тему размещения опасного производства. Всего планируется опросить 600 человек в Ижевске и Камбарке.
 
#23
Центральная избирательная комиссия Удмуртии отказала в регистрации инициативной группе по проведению референдума о строительстве комплекса.

Петицию с требованием запретить строительство в Камбарке комплекса по утилизации отходов 1-2 классов опасности подписало уже 18 тыс. человек.

Она была размещена на глобальной платформе общественных кампаний change.org два месяца назад. На начало июня число подписавших петицию составляло около 5 тыс. человек, на 23 июля – почти 18 тыс. человек.

Напомним, строительство комплекса по утилизации отходов 1-2 класса опасности предполагается в Камбарке, в него планируют перепрофилировать объект, занимавшийся уничтожением химического оружия – люизита.

Авторы петиции полагают, что «в случае утечек отходов пострадает не только г.Камбарка, но и все ближайшие районы Удмуртии, Башкирии, Татарстана, Пермского края и все, кто расположены ниже по течению реки Кама».

«Это экологическая катастрофа! Заболеваемость онкологией зашкаливает, нет такой семьи, где бы онкология не унесла жизнь близких. Люди, не будьте равнодушны к данной ситуации, нужно решить эту проблему ради нас и наших потомков!!!» - говорится в петиции.

Накануне Центральная избирательная комиссия (ЦИК УР) Удмуртии рассматривала возможность регистрации инициативной группы по проведению референдума о строительстве комплекса по утилизации отходов 1-2 класса опасности в Камбарке.

Инициативная группа не была зарегистрирована по формальным причинам, члены ЦИК УР обнаружили неточности в представленных документах. По информации, инициативная группа собиралась еще раз, и планирует, исправив неточности, снова подать документы о регистрации в ЦИК УР. По закону рассмотреть обращение инициативной группы Центральная избирательная комиссия Удмуртии должна в течение двух недель.

Напомним, инициаторы перепрофилирования объекта по уничтожению химоружия в комплекс по утилизации отходов 1-2 класса против проведения референдума, и предлагают провести общественные слушания, которые запланированы на 2020 год.
 

Максим

Well-Known Member
#24
Это уже не первый митинг против строительства комплекса по хранению и утилизации отходов I–II классов опасности.

27 июля в Чайковском пройдет митинг против строительства «завода смерти». Мероприятие начнется в 16:00 у ТЦ «Русь» по ул. К. Маркса, 13.

Напомним, согласно постановлению правительства России, в стране будут построены сразу несколько комплексов по хранению и утилизации отходов I–II классов опасности. Один из них планируется построить в Камбарке, на базе комплекса по утилизации химического оружия. Комплекс «Камбарка» мощностью до 50000 тонн отходов в год будет построен к 2023 году. Предельная стоимость строительства объекта составит 5,117 млрд руб.

Власти Удмуртии не против строительства комплекса в Камбарке. По словам премьера республиканского правительства Ярослава Семенова, комплекс позволит создать около 200 рабочих мест. «Важно понимать — все экологические требования, в соответствии со всеми документами, должны быть соблюдены и исполняться», - заявил Ярослав Семенов.

Отметим, что митинги проходят повсеместно, жители крайне обеспокоены строительством опасного объекта. Напомним, 22 июня, на митинг вышли жители Камбарки. Организаторы митинга изначально заявляли около 1 тыс. участников, сколько пришло по факту, оценить трудно. По официальным данным МВД по УР, в мероприятии приняло участие 280 человек.

В Ижевске первый митинг против строительства опасного завода, организованный Российским социалистическим движением, прошел 6 июля, 7-го митинговал Сарапул, 13-го на том же месте, у монумента Дружбы народов, под красными флагами коммунисты.
13 июля свое экспертное мнение о строительстве комплекса по утилизации отходов в Камбарке на митинге озвучил кандидат химических наук, член научного совета РАН по аналитической химии Алексей Трубачев.

По его словам, технологии утилизации и захоронения отходов, которые применяет сегодня «РосРАО», подрядчик строительства комплексов в Приволжье, сводятся к тому, что отходы не перерабатываются, а в лучшем случае обрабатываются, закатываются в битум и складируются в бочки, после чего закапываются.

«В итоге мы получим гигантское удмуртское кладбище ядовитых отходов, являющееся химической бомбой замедленного действия», - считает Алексей Трубачев.

Также 14 июля около тысячи жителей Нефтекамска (Башкирия) выступили против строительства в Камбарке завода по утилизации отходов I–II классов опасности.

Событие обошлось без партийных флагов и политических воззваний. Возможность высказаться получили все желающие, включая главу города Ратмира Мавлиева, призвавшего участников митинга активнее работать в так называемых «рабочих группах» и задавать свои вопросы, связанные с предполагаемым строительством комплекса в Камбарке, по телефону специально созданной в Нефтекамске «горячей линии».

Митинг.jpg
 

Ирина

Well-Known Member
#25
Сопредседатель общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!» о невозможности диалога с РосРАО, перспективах судебных разбирательств и последствиях строительства в Камбарке комплекса по утилизации опасных отходов.

Ровно неделю назад общественников, выступающих против строительства в Камбарке комплекса по утилизации отходов 1-2 класса, пригласили на «день открытых дверей». Показали объект по уничтожению химоружия, на базе которого и собираются строить комплекс по утилизации отходов, пригласили экспертов, замруководителя федерального оператора «РосРАО», представителя Минпромторга России...

В числе приглашенных оказалась и сопредседатель общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!» Роза Ахмедшина.

- Роза, каковы ваши впечатления от «дня открытых дверей», удалось ли вам получить ответы на имеющиеся вопросы?
- На какие-то получили, но те вопросы, которые мы считаем принципиальными, так и остались без ответа: какие именно отходы планируют утилизировать в Камбарке, по каким технологиям, как их будут транспортировать.

Более того, и на остальные вопросы нам отвечали уклончиво. Я не случайно спрашивала о результатах периодических осмотров сотрудников объекта по утилизации химоружия, но ответ, что называется, «заболтали». Рассказали о страдающих близорукостью и ожирением сотрудниках УХО, о детях, у которых брали анализы на наличие мышьяка, поскольку взрослое население курит, пьет красное вино и ест морепродукты, в которых содержится это вещество. Я посмотрела, наибольшее его содержание в устрицах. Вы в Камбарке где-нибудь устриц видели?

Это был верх цинизма, и было понятно, что достоверной информации от тех, кто заинтересован в строительстве комплекса по утилизации отходов в Камбарке мы не получим. Мы говорим с представителями РосРАО на разных языках, и для того, чтобы говорить на одном, чтобы оперировать одними с РосРАО понятиями, фактами, цифрами, нам нужна юридически значимая информация, которую можно добыть, например, в суде.

- Каким образом?
- На устроенной нам «экскурсии» по объекту УХО я спрашивала у его руководителей, есть ли у завода Паспорт канцерогенного производства – это документ, фиксирующий взаимосвязь деятельности предприятия и ситуации с онкологической заболеваемостью на сопредельной с ним территории.

Этого паспорта у завода по уничтожению химоружия нет. А если нет, значит, и нет юридически значимых доказательств того, что работа объекта каким-то образом влияет или не влияет на ситуацию с онкологическими заболеваниями в Камбарке и прилегающих районах.
Нам говорят, на заводе есть лаборатория, которая все отслеживает, есть своя МСЧ, но как можно доверять тем данным, которые предоставляют, по сути, структурные подразделения заинтересованной стороны. Есть альтернативные способы контроля влияния производств на заболеваемость, и эти способы необходимо задействовать.

- Появилась ли ясность по поводу того, какие именно отходы будут завозиться на объект в Камбарке?
- Ее не было, нет, и, по всей видимости, еще долго не будет. До того момента, как нам наконец перестанут врать. А делают это постоянно.
На «дне открытых дверей» нам сообщали, что ситуация с отходами 1-2 класса сложна и не до конца изученная. Существуют, мол, некие «серые» отходы предприятий, от общего числа которых перерабатывается около 1,5%.

Что это за отходы такие? Какие предприятия Удмуртии имеются в виду? Берем Чепецкий механический завод, который мог бы стать потенциальным поставщиком отходом на комплекс в Камбарке. Но на официальном сайте ЧМЗ мы можем найти информацию о получении предприятием государственной премии за самостоятельную переработку всех отходов, потребовавшей организации 200 рабочих мест.

Таким образом, из статистики отходы ЧМЗ мы должны исключить. То же самое – с отходами Воткинского машзавода, которые нельзя отнести к отходам 1-2 класса опасности, они к нему не относятся, и в Камбарке утилизироваться не могут.

- Остается не так уж и много предприятий, которые могли бы утилизировать свои отходы в Камбарке…
- Да, но сколько этих отходов образуется в год, якобы никто не знает, нам говорят, что информация уточняется. Хотя она должна быть. Существует региональный кадастр отходов, и все промышленные предприятия региона обязаны отчитываться в Минприроды УР по утвержденной форме.

Уже на следующей неделе Генпокуратура России, прокуратура Удмуртии и республиканский природоохранный прокурор получат мой запрос, буду ходатайствовать о проверке ведения реестра.

Если он все-таки ведется, значит, известен и объем отходов 1-2 класса, образующихся на предприятиях Удмуртии, а представители РосРАО и властей скрывают эту информацию. Если реестр не ведется, это повод для возбуждения дел о предусмотренной законом ответственности в отношении Минприроды Удмуртии и руководителей промышленных предприятий, непонятным образом эти отходы утилизирующим.

- Для этого и нужны суды?
- Других способов добыть юридически значимые и достоверные сведения у нас, противников строительства комплекса в Камбарке, на сегодняшний день нет. Мы же не можем потребовать где-то объективные данные – нам их никто не предоставит.

Единственный шанс получить их – исковые заявления в суды и рассмотрения дел. Моя задача, как профессионального юриста, либо доказать, что нам врут, либо согласиться с позицией сторонников перепрофилирования объекта УХО в комплекс по утилизации отходов. А согласиться с этой позицией я не могу.

- Почему?
- История перепрофилирования объекта УХО в комплекс по утилизации отходов началась с прямого нарушения федерального законодательства, касающегося охраны окружающей среды.

По закону сначала нужно иметь проект, чтобы судить о том, можно ли его в рамках запланированных технологий размещать на определенной территории так, чтобы не нанести ущерба окружающей среде. Но, не получив проекта, мы имеем постановление федерального правительства, определяющее места дислокации будущих комплексов, не имеющих ни проектной документации, ни соответствующих экспертиз.

Нам постоянно в качестве примеров приводят якобы аналогичные заводы по переработке отходов в Вене, Хельсинки и других европейских городах. Подчеркивая, что работа такого предприятия в центре города совершенно безопасна.

Но это – чистой воды лукавство. Потому что, во-первых, заводы в Вене и Хельсинки – это предприятия по утилизации твердых бытовых отходов, а это совсем не отходы 1-2 класса. Во-вторых, спокойствие населения этих городов определяется не только и столько уровнем безопасности технологий, сколько страховкой. Все эти заводы по утилизации ТБО, все риски, связанные с их работой максимально застрахованы, и любое нарушение, любой урон, нанесенный природе или человеку, обернется для этих заводов коллективными исками, а в результате – огромными финансовыми потерями.

Кто-то собирается точно так же страховать комплекс в Камбарке и население города и района от возможных ЧП? Об этом даже и речи не идет.

- А речь нужно вести о защите от рисков только населения Камбарки?
- В том-то и дело, что не только Камбарки. Это один из главных вопросов – чья позиция должна учитываться при принятии окончательного решения – жителей района или всей республики.

А ведь есть еще жители близко расположенных к Камбарке городов – Нефтекамска, Чайковского, Сарапула, на жизнь которых наличие поблизости комплекса не может не повлиять. Есть, наконец, жители Балезино, Янаула, Агрыза, других крупных железнодорожных узлов, через которые в Камбарку планируют завозить отходы 1-2 класса.

Что будет с ними, если произойдет какое-либо ЧП во время перевозки отходов? Их будут свозить в Камбарку в самом опасном состоянии, и нет никаких гарантий того, что чрезвычайной ситуации не случится. Речь же идет не о безобидных градусниках и лампочках, а об отходах 1-2 класса опасности – пестицидах, асбестовой пыли, бериллии и прочих канцерогенах, способных нанести абсолютно невосполнимый вред окружающей среде и человеку.

Наконец, существует и террористическая угроза, о которой нам регулярно докладывают где только возможно. Цистерны и вагоны с опаснейшими веществами будут стоять на железнодорожных станциях, но будут ли их при этом охранять? Мы об этом достоверно ничего не знаем, как и обо всех возможных последствиях деятельности комплекса по утилизации отходов.

- Последствиях не только для окружающей среды, но и для экономики, для общества.
- В том-то и дело. Нам неустанно говорят о туристической привлекательности нашего региона, о возможностях для развития санаторно-курортной сферы, и все основания для этих разговоров есть.

Достаточно взглянуть на туристические центры Венгрии, основанные вблизи источников лечебных грязей и минеральных вод, вспомнить, что знаменитые Карловы Вары начинались когда-то с маленькой деревушки. Разве таким же курортом, какие есть в Европе, не могут стать прославленные еще царской семьей Варзи-Ятчи? Что мешает развивать инфраструктуру вокруг целебных кизнерских грязей?

Но власти республики, поддерживая строительство комплекса в Камбарке, совершенно забывают об этом, не задаваясь вопросом, кто добровольно будет лечиться в 150-200 км от камбарского «завода смерти»? Кто будет покупать удмуртскую «молочку», зная о том, что коровы паслись в непосредственной близи от комплекса по утилизации опасных отходов.

Этих рисков – а их много, я перечислила лишь очевидные – никто не рассматривает, а если и делает это, то не вслух. И мне по-человечески жалко жителей Камбарки, которым об этих рисках ничего не говорят сейчас, а когда начнут говорить (если, конечно, начнут), будет уже поздно: с этим комплексом, который будет работать вечно, они останутся один на один.

Я их очень хорошо понимаю, может быть, лучше остальных. Такое в моей практике случается: ты заканчиваешь процесс, выходишь из зала судебных заседаний, и понимаешь, что просто не в силах изменить последствия допущенной когда-то системной ошибки.
После такого опускаются руки, но отчаяние в нынешней ситуации – самое опасное, что может быть. Этот комплекс, если он будет построен, может стать для всех нас – и не только жителей Камбарки – своеобразным налогом на чистую воду, воздух и почву, которые сегодня есть, а завтра их может уже и не быть. Допустить еще и такого «налога» - по сути, на существование – категорически нельзя.
 

Антон

Well-Known Member
#26
В Чайковском (Пермский край) в минувшую субботу прошел митинг против перепрофилирования объекта по утилизации химоружия в Камбарке в комплекс по утилизации отходов 1-2 класса опасности, сообщает Properm.ru.

На митинг в Чайковском вышло около 120 человек, при том, что охраняло их, по словам организатора митинга Андрея Трибунского, порядка 40 полицейских. Изначально власти Перми отказали организаторам в проведении митинга на площади Победы, вынудив организаторов сменить площадку, в результате митинг был проведен за зданием администрации города.

По словам Андрея Трибунского, предпринятые на митинге меры безопасности выглядели беспрецедентными.
«Ходили даже со служебными собаками, чего они испугались, мне непонятно. А вот граждан, желавших принять участие в мероприятии, мне кажется, это отпугнуло - многие наблюдали за происходящим издалека», - заявил он.

По итогам митинга была принята резолюция, которую организаторы планируют отправить в правительство Удмуртии. Участники митинга выступили против перепрофилирования объекта УХО в комплекс по утилизации отходов и выразили недоумение тем фактом, что подобные объекты планируют строить «в бассейне рек Волги и Камы - в самом центре России в густонаселённой местности».

«Мы выражаем свою солидарность жителям Камбарки в требовании проведения референдума по вопросу размещения подобного объекта…», - говорится в резолюции митинга.

Кроме того, в Чайковском начат сбор подписей под петицией против строительства опасного объекта.

«Мы хотим, чтобы мнение жителей нашего города было услышано», - заявил Андрей Трибунский.
 

Света

Well-Known Member
#27
Инициативная группа, собирающаяся провести референдум по заводу в Камбарке, вновь не смогла получить регистрацию. Как сообщает пресс-служба Центральной избирательной комиссии Удмуртской Республики, заседание по этому вопросу прошло 6 августа.

Рассмотрев представленные документы, ЦИК отказала в регистрации. Заместитель председателя госоргана Жанна Дворцова рассказала, что законодательство предусматривает, что в группу должны входить не менее 20 человек. Накануне заседания в ЦИК поступило заявление одного из активистов, который решил выйти из состава. Это сократило количество участников до 19.

Напомним, что это уже вторая попытка инициативной группы получить регистрацию для проведения республиканского референдума о строительстве завода по переработке отходов в Камбарке.
 
#28
Известный российский блогер Сергей Колясников (zergulio) назвал в своем посте 14 августа «завуалированной подлостью» то, что выводящая протестовать людей против строительства новых заводов по переработке отходов 1 и 2 класса оппозиция по сути поддерживает существование отравляющих жизнь опасных свалок.

«Утилизация» таких отходов сейчас осуществляется, по большей части, таким «нехитрым» способом.

Про то, что творится с почвой, лучше не объяснять. Рядом с этой кучей вообще не стоит находиться. Сергей Колясников.

А на митингах в Удмуртии и Саратовской области граждане фактически поддерживают такие отравляющие жизнь страшные свалки.

Когда оппозиция выводит людей протестовать против новых заводов по переработке отходов 1 и 2 класса, строительство которых планируется, например, в Удмуртии и Саратовской области на месте заводов по утилизации химического оружия, это значит, что люди голосуют ЗА такие вот помойки в своих лесах. ЗА предприятия по утилизации химоружия. ЗА опасные отходы на обычных свалках вокруг своих городов. Сергей Колясников.

Одновременно современные безопасные технологии отвергаются.

Когда оппозиция выводит людей протестовать против строительства современных мусорных полигонов, мусоросортировочных заводов, мусоросжигательных комплексов, получается, что люди голосуют ЗА обычные гниющие и горящие свалки (представьте что будет выделяться при горении рядом с указанной на фото кучей). Сергей Колясников.

Оппозиции выгодно не рассказывать правду, чтобы люди не понимали суть происходящего.

Сергей Колясников разъясняет многие вопросы, касающиеся мусорной реформы, здесь.

Напомним, бывший объект по уничтожению химического оружия в Камбарке планируют перепрофилировать в завод по переработке отходов 1 и класса.
 

Irina

Well-Known Member
#29
Вопрос создания производственно-технического комплекса по обработке, утилизации и обезвреживанию отходов 1-2 классов «Камбарка» на базе завода по уничтожению химического оружия по-прежнему остается едва ли не самым обсуждаемым среди населения Камбарского района и Удмуртии.

Что такое отходы 1 и 2 классов?
Встречи с экспертами в Камбарском районе проходят каждую неделю. Очередное подобное мероприятие прошло в с. Балаки в формате неформального общения. О правильном обращении с бытовыми отходами с жителями говорили член Общественной палаты республики и директор Удмуртской Ассоциации переработчиков отходов Сергей Пермяков и эколог Владимир Любимов.

Люди владеют недостаточной информацией относительно того, что включают в себя отходы 1 и 2 класса
Как отметил эколог Владимир Любимов, к самым распространенным отходам 1 класса можно отнести люминесцентные или энергосберегающие лампочки, все ртутные градусники, манометры, термометры и батарейки.

Отходы распределяются по классам опасности в зависимости от влияния на человека и на окружающую среду. Чем быстрее он влияет на человека и на окружающую среду, тем он ниже классом. Эти отходы необходимо правильно утилизировать. Существует даже специальный регламент. Однако, как отметил эколог, если на предприятиях ситуация по утилизации более или менее налажена, в быту все намного печальнее.

Давайте признаемся честно, кто из вас хоть раз сдавал отходы 1-2 класса? Верно, никто. И это плохо, это ненормально, но это обычная, к сожалению, ситуация. Люди, и вы в том числе, не знают, что делать с такими отходами, куда их сдавать. Владимир Любимов, эколог.

Сергей Пермяков отметил, что до недавнего времени в стране не было как таковой системы обращения с опасными отходами.

Сейчас ситуация поменялась, государство стало заниматься этой проблемой, отходы у населения забираются и вывозятся. Ладно еще бытовой мусор – полежало, перепрело, перегнило – влияние на окружающую среду не так велико. Другое дело отходы 1-2 класса. Сергей Пермяков, член Общественной палаты Удмуртии, директор Удмуртской Ассоциации переработчиков отходов.

По его словам, государство приняло стратегическое решение, что утилизацией отходов 1-2 класса должны заниматься профессионалы. Именно поэтому данную работу поручили госкорпорации «Росатом».

К какой-либо другой организации с уставным капиталом в 10 тысяч рублей у меня лично доверия нет. То, что выбор пал именно на «РосРАО», меня лично скорее успокаивает, чем пугает. У людей есть опасения, что сюда повезут радиоактивные отходы. Но это совсем другая законодательная база. Поэтому со всей ответственностью могу сказать – не будет здесь радиоактивных отходов! Сергей Пермяков, член Общественной палаты Удмуртии, директор Удмуртской Ассоциации переработчиков отходов.

Почему выбор пал именно на Камбарку?
Сергей Пермяков подчеркнул, что здесь есть инфраструктура, где можно довольно быстро реализовать налаживание системы по переработке отходов 1-2 класса и получать вторичное сырье.

Эколог Владимир Любимов отметил, что работу по утилизации отходов 1-2 класса будут контролировать уполномоченные органы – проверять каждый шаг досконально. По перепрофилированию завода проведут обязательную экологическую экспертизу. Так, если госэкспертиза скажет «нет, нельзя здесь строить», то примут меры по поиску другого места.

Результаты экспертизы будут в открытом доступе, с ними сможет ознакомиться каждый желающий
Эксперты призвали жителей села не быть инертными и проявлять адекватную инициативу, знакомиться с документами и при необходимости вносить свои замечания.

Конструктивный диалог
На встрече возник вопрос: люизит или отходы 1-2 класса опаснее? Ответ однозначный – люизит.

Это же химическое оружие. Его же специально создавали, чтобы убивать, а батарейки и лампочки, как вы сами понимаете, созданы для мирной жизни. Владимир Любимов, эколог.

Также в ходе диалога затронули темы необходимости развития здравоохранения в районе. Жители рассказали, что в селе нет Интернета, затронули вопрос газификации, ремонта Дома культуры, налаживания автобусного сообщения и др.

Встреча прошла конструктивно. Люди интересуются информацией, тонкостями производства и пытаются разобраться в процессе переработки отходов 1-2 классов. Очевиден переход от категоричного «нет» к конструктиву.

Сергей Пермяков отметил, что уже на протяжении почти двух месяцев он вместе с другими экспертами в области обращения с отходами проводит встречи с жителями Камбарки и района по перепрофилированию завода по уничтожению химического оружия (УХО) в завод по утилизации отходов 1 и 2 класса опасности. Так, уже провели восемь встреч. Также он уточнил, что «РосРАО» создаст информационный центр по освещению работ по перепрофилированию завода. Предпроектную документацию представят в сентябре этого года.

Напомним, в июле этого года для общественных деятелей и представителей СМИ впервые провели экскурсию на бывший объект УХО в Камбарке.
 

Elena

Well-Known Member
#30
О вреде неутилизированных опасных отходов 1 и 2 классов говорят многие. Корреспондент ИА «Удмуртия» решил выяснить, какую именно опасность они представляют для окружающей среды и здоровья человека. В поиске ответов на волнующие вопросы наш журналист лично пообщался с федеральными экспертами.

Стоит заметить, что отходы 1 и 2 класса – это чрезвычайно опасные и опасные не радиоактивные химические и токсичные отходы, уточняет генеральный директор ООО «Экологический правовой центр «Беллона» Александр Никитин.

СПРАВКА
Отходы 1 класса – это вещества, которые могут содержаться в ртутных термометрах и ртутных и люминесцентных лампах, асбестовой пыли, трансформаторах, конденсаторах, синтетических и минеральных маслах, антидетонационных присадках.

Отходы 2 класса – это вещества, которые содержатся в аккумуляторах, автопокрышках, маслах, щелочах, кислотах, гальванических элементах, остатках рафинирования нефтесодержащих отходов, свинцовых опилках, кислых смолах.

Наибольшую проблему на сегодняшний день представляют неучтенные опасные отходы и их нелегальное захоронение.

У нас системы контроля и учета по образованию и дальнейшему движению до окончания жизненного цикла промышленные отходы не имеют. Александр Веселов, председатель Союза экологов Республики Башкортостан.

По словам эксперта, предприятия экономят на обезвреживании отходов. Местами захоронений часто становятся внутренние полигоны.

Хранилища опасных промышленных отходов без гидроизоляции и проектной документации на крупных предприятиях строили более 50 лет назад.

Они являются очень мощным источником загрязнения пресных подземных вод и имеют выбросы в атмосферу. Отравляют атмосферу населенных пунктов, где они расположены. Александр Веселов, председатель Союза экологов Республики Башкортостан.

Директор Центра объектного мониторинга состояния недр (ОМСН) Сергей Святовец сообщил корреспонденту ИА «Удмуртия», что накопление и размещение отходов производства и потребления, в частности 1 и 2 классов опасности, без организованной работы по их утилизации и переработке, влечет за собой прямую угрозу экологической безопасности страны.

На сегодняшний день нередки случаи, когда опасные отходы списывают на обезвреживание малым предприятиям. Они, в свою очередь, обычно имеют печи сжигания промышленных отходов либо хранилища, которые не соответствуют экологическим требованиям.

Александр Веселов отметил, что денежные средства, которые должны быть направлены на обезвреживание отходов, зачастую малыми предприятиями «отмываются». В этом наблюдается коррупционная составляющая.

Следующая важная проблема – за сферой утилизации опасных отходов нет должного государственного надзора. Процесс обезвреживания лишь изредка контролирует Росприроднадзор и местные территориальные органы. Порой проверка осуществляется раз в несколько десятилетий. А всю информацию по данному процессу предприятия тщательно скрывают от посторонних глаз.

К сожалению, все вышеперечисленные действия предприятий-«утилизаторов» сказываются на состоянии атмосферы и здоровье человека.

Эксперты уверяют, что говорить обобщенно о времени разложения опасных отходов нельзя. Все зависит от их состава.

Один вид отходов через несколько десятилетий не оставит после себя ни следа, другому недостаточно сотен и даже тысяч лет, чтобы полностью разложиться. Сергей Святовец, директор Центра ОМСН.

Александр Веселов заметил, что в местах, где опасные отходы утилизируют без должного учета и контроля, процесс накопления вредных веществ в окружающей среде идет быстрее.

Он влияет напрямую не только на состояние окружающей среды, но и на здоровье населения. Поэтому у нас в России продолжительность жизни на 18 лет меньше, чем в Европе. Александр Веселов, председатель Союза экологов Республики Башкортостан.

Сергей Святовец сообщил, что природе необходимо не менее тридцати лет, чтобы полностью восстановится от последствий влияния отходов 2 класса опасности.

Восстановительный период в результате воздействия отходов 1 класса опасности вовсе отсутствует. Сергей Святовец, директор Центра ОМСН.

Помимо этого, отдельные химические компоненты при смешении многократно усиливают свое негативное воздействие.

Напомним, недавно глава Удмуртии Александр Бречалов прокомментировал создание заводов по переработке отходов. При правильной утилизации дополнительный ущерб природе и здоровью людей нанесен не будет. А строгое соблюдение экологических норм проконтролируют соответствующие службы.
 
#31
«РосРАО» будет информировать жителей Удмуртии о перепрофилировании завода по уничтожению химоружия в Камбарке в комплекс по утилизации отходов I и II классов опасности. Об этом сообщает «Интерфакс» со ссылкой на директора региональной Ассоциации переработчиков отходов, члена Общественной палаты республики Сергея Пермякова.

«РосРАО» создаст информационный центр по освещению работ по перепрофилированию завода, предпроектная документация будет представлена в сентябре текущего года. Сергей Пермяков, директор региональной Ассоциации переработчиков отходов, член Общественной палаты Удмуртии.

Специалист подчеркнул, что в Камбарку не будут завозить радиоактивные отходы.

Премьер-министр России Дмитрий Медведев подписал постановление, которое предусматривает перепрофилирование объектов для уничтожения химоружия в производственно-технические комплексы по утилизации особо опасных отходов. Заказчик работ – «Росатом», застройщик – «РосРАО».
 

@gti

Well-Known Member
#32
Руководитель администрации главы и правительства Удмуртии Сергей Смирнов дал интервью одному из местных изданий. В том числе в беседе затронули тему перепрофилирования в Камбарке завода по переработке и утилизации химотходов и политическую обстановку в республике.

Его слова прокомментировал политолог Александр Балицкий.

Сергей Смирнов дал обстоятельный и точный ответ. Государство и Удмуртия сделали очень многое для возникновения в Камбарке одного из современнейших и оборудованных заводов по переработке и утилизации химотходов. За все время там не было никаких инцидентов. Производственные мощности не должны простаивать. Александр Балицкий, политолог, проректор по внеучебной и социальной работе со студентами ИжГТУ им. М.Т. Калашникова.

Он добавил, что проект перепрофилирования завода должен быть оптимальным для всех и безопасным для граждан. На это стоит обращать внимание активным общественникам.

Референдум – путь крайних форм. В современном производстве не будет ничего катастрофического. Оно может принести людям оплачиваемые рабочие места, а также экономическое, жизненное и социальное благополучие. Александр Балицкий, политолог, проректор по внеучебной и социальной работе со студентами ИжГТУ им. М.Т. Калашникова.

В преддверии осенних довыборов в Удмуртии политолог считает, что ажиотаж вокруг завода в Камбарке несет дивиденды политическим партиям и отдельным деятелям, спекулирующим на этой теме. Сергей Смирнов, например, в своем интервью упомянул о недальновидности мобильного приобретения оппозиционного партийного окраса общественной активисткой Ией Борониной.

По мнению Александра Балицкого, вокруг ситуации с перепрофилированием завода в Камбарке не нужно создавать шумиху. В качестве примера он привел Чепецкий механический завод. Предприятие долгие годы производит изделия из тех или иных разновидностей урана. При этом никто не поднимает шумиху.
 

геха

Well-Known Member
#33
Центральная избирательная комиссия Удмуртии в третий раз отказала в регистрации инициативной группе, планирующей провести референдум о строительстве завода по переработке отходов 1-2 классов опасности в Камбарке. Такое решение было принято на заседании в пятницу, 23 августа.

Поданные активистами документы в очередной раз не соответствовали требованиям законов о референдумах и Конституции Удмуртской Республики.

Ранее руководитель администрации главы и правительства Удмуртской Республики рассказал, что проведение референдума может обойтись региону в 100 млн рублей. «Если у инициаторов есть реальное желание узнать мнение людей, то есть и альтернативные способы это сделать: онлайн-опрос, социологическое исследование и так далее», - сообщил он.

ЦИК.jpg
 

Антон

Well-Known Member
#34
Переработку отходов 1 и 2 класса опасности на объекте начнут в 2023 году.

Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химоружия поддержало создание на базе своих бывших объектов предприятий по переработке отходов 1 и 2 классов опасности (чрезвычайно опасные и высокоопасные отходы).

В ведение «РосРАО» отдадут объекты «Щучье» в Курганской области, «Марадыковский» в Кировской области, «Горный» в Саратовской области и «Камбарка» в Удмуртской Республике. Об этом сообщает Интерфакс. Процесс передачи объектов начнется уже в этом году, а запустят их в эксплуатацию в 2023 году.

Напомним, в апреле этого года Медведев подписал постановление о перепрофилировании четырех объектов, занимавшихся уничтожением химического оружия, в комплексы по утилизации отходов I-II классов опасности – «Мардыковский», «Горный», «Щучье» и «Камбарка».
В начале августа президент страны подписал два законопроекта - «О внесении изменений в федеральный закон «Об отходах производства и потребления» и федеральный закон «О Государственной корпорации по атомной энергии «Росатом». Эти законы создают единую для всей страны систему обращения с отходами I-II классов опасности, федеральным оператором по обращению с опасными отходами назначена «дочка» Росатома – РосРАО.

Власти Удмуртии не против перепрофилирования объекта УХО в Камбарке в комплекс по утилизации отходов. Однако эти планы вызывают массовые протесты жителей городов Удмуртии и соседних областей – Пермского края, Башкортостана и Татарстана.
 
#35
Регионы объединяются против намерения властей строить комплексы по утилизации опасных отходов.

Протест в регионах, где федеральное правительство собирается перепрофилировать объекты уничтожения химоружия в комплексы по утилизации отходов 1-2 классов опасности, оформляется в федеральное общественное движение. Благодарить за новую головную боль премьер Дмитрий Медведев, подписавший в конце апреля этого года постановление №540, должен власти Удмуртии, становящейся центром протеста против намерений Росатома и его «дочки» РосРАО ввозить в регион для утилизации до 50 тыс. тонн опасных отходов в год.

Навстречу съезду
Нежелание региональных властей вести диалог с протестующими и блокирование попыток проведения референдума, связанного с перепрофилированием завода по уничтожению химоружия в Камбарке, обернулось намерением протестующих из Удмуртии и соседних регионов объединить усилия.

В начале октября в Ижевске должен состояться первый съезд делегатов будущего федерального общественного движения. Об этом 29 августа сообщили члены общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!», учрежденного в середине июля в столице и взявшего на себя «координацию гражданской активности по запрету создания завода по переработке опасных отходов» в Камбарке.

«В первых числах октября у нас состоится первый съезд делегатов. Приедут активисты из Пермского края, Башкортостана, Татарстана, Саратовской и Кировской областей, чтобы увидеть друг друга и сформировать федеральное общественное движение, которое будет добиваться отмены постановления правительства России №540 о перепрофилировании объектов УХО в комплексы по утилизации опасных отходов», - заявила сопредседатель общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!» Роза Ахмедшина.

Кроме того, достигнута договоренность и о приезде делегатов из Курганской области, где в аналогичный комплекс собираются перепрофилировать объект УХО «Щучье». В Саратовской области комплексом должен стать ПГТ «Горный», в Кировской – «Мирный», что же касается других регионов, отправляющих на съезд своих делегатов, их участие в протестном движении объясняется близким расположением к строящимся комплексам. Напомним, митинги и акции протеста против перепрофилирования комплекса в Камбарке прошли как в столице Удмуртии, так и в Чайковском (Пермский край) и Нефтекамске (Башкортостан).

«Главной своей задачей мы видим отмену 540-го постановления правительства. Кроме того, создание межрегионального движения должно привлечь в него специалистов – врачей, промышленных технологов, химиков, экологов, сегодня боящихся открыто выступать против перепрофилирования объектов УХО в комплексы по утилизации отходов», - заявила Роза Ахмедшина.

По ее словам, для отмены постановления правительства необходимо пройти все юридические процедуры. «Если это не поможет, протест выльется в гражданский протест в рамках закона – митинги, демонстрации, шествия и, возможно, в акции гражданского неповиновения. Мы постараемся выдержать все в рамках закона. Есть планы выступления с законодательной инициативой. В Саратовской области уже рассматривается законодательная инициатива о запрете ввоза на территорию любых отходов из-за границ области», - сообщила сопредседатель общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!»

Детская непосредственность
В ходе брифинга члены общественного комитета объяснили свою позицию против перепрофилирования объекта УХО в комплекс по утилизации отходов. В первую очередь, напомнив о словах первого вице-премьера правительства Удмуртии Александра Свинина, в декабре 2018 года заявившего: «Что касается Камбарки, вопрос появления здесь подобного комплекса будет выноситься на общественные слушания».

Никаких «общественных слушаний», связанных с перепрофилированием объекта, не проводилось (и когда они состоятся и состоятся ли вообще, непонятно). Однако решение федеральным центром, вылившееся в 540-е постановление правительства, уже принято.
«Что это? Забывчивость? Детская непосредственность? Невовлеченность в тему? Или случай так называемого вранья?» - поинтересовались члены комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!».

По их мнению, «размещение в Камбарке производства по переработке, обеззараживанию и утилизации отходов 1 и 2 класса опасности – это строительство завода по «утилизации» нашего региона». В виде ПТК Камбарка республика получит «отрицательную инвестицию и невозвратные потери – расходы, которые никогда не смогут быть возвращены или компенсированы».

«Ещё до строительства потенциально-опасного производства в Удмуртии отмечено падение рождаемости, не происходит увеличения срока продолжительности жизни, снижается качество жизни, отсутствие у населения оптимистического прогноза развития региона. Понимая, что размещение ПТК в Камбарке представляет угрозу здоровью и жизни, огромное число семей обсуждает возможность переезда из республики, по крайней мере, ребенка. Единственное, чего добилась #КомандаУдмуртии, – это отрицательный поток населения – от нас уезжают молодые, талантливые, здоровые, перспективные женщины и мужчины», - заявляют они.

По словам Розы Ахмедшиной, если глава Удмуртии Александр Бречалов «ставит перед собой задачу заслужить федеральные похвалы за счет строительства ПТК Камбарка вопреки интересам населения», с такой политикой протестующие категорически не согласны, поскольку «строительство ПТК в Камбарке – это потенциальная угроза всей экономике Удмуртии, риск потерять лидирующие позиции в производстве молока и сельхозпродукции».

«#КомандаУдмуртии, вы скучаете по городу Москве? Ваши жены и дети живут там? Вы хотите на 85-м этаже есть перепечи и устраивать удмуртские национальные праздники в парках Москвы? Вас никто здесь не держит! Складывайте полномочия и возвращайтесь в Москву!
Последствиями строительства будет именно увеличение онкологических заболеваний, рождение детей-инвалидов и упадок в сфере производства и переработки сельхозпродукции», - говорится в заявлении общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!»

Политические последствия
Как заявила Роза Ахмедшина, пока никто из представителей региональных властей на контакт с общественным комитетом не выходил.
«Мы готовы к конструктивному диалогу, но к нам не проявляют интереса как к партнерам. Никуда не приглашают, и даже заседания Общественной палаты Удмуртии, которые проводились в Камбарке, проходили без нас. Мы не смогли донести свою позицию, нам не дали задать представителям РосРАО свои вопросы», - напомнила она.

То же самое наверняка могут сказать и члены инициативной группы по проведению референдума, связанного с перепрофилированием объекта УХО в комплекс по утилизации отходов 1-2 класса в Камбарке. На прошлой неделе Центральная избирательная комиссия УР (ЦИК УР) в третий раз отказала инициативной группе в регистрации, сославшись, как и прежде, на формальные причины.

По информации, очередное заседание инициативной группы по проведению референдума уже состоялось, и в ближайшие дни будет предпринята очередная, четвертая по счету, попытка зарегистрировать ее в ЦИК УР. Как сообщил один из членов инициативной группы, инициаторы проведения референдума не намерены останавливаться и будут обращаться в ЦИК УР до тех пор, пока инициативная группа не будет зарегистрирована официально.

Что же касается протестов, то они продолжаются. 31 августа в Камбарке пройдет второй по счету митинг против намерений властей перепрофилировать объект УХО в комплекс по утилизации отходов. Члены общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!» примут в нем участие.
Митинг.jpg

Учитывая историю с угрозами в адрес председателя инициативной группы по проведению референдума Ии Борониной и нежелание властей Удмуртии идти на диалог с членами общественного комитета «Нет заводу смерти в Камбарке!», легко предположить, что с формальным и неформальным противодействием со стороны властей столкнется и проведение межрегионального съезда. Во что все это выльется, спрогнозировать сегодня вряд ли кто-то сможет, но сам по себе выход протеста на межрегиональный уровень не останется незамеченным в Москве. Что наверняка будет иметь, в том числе, и политические последствия.
 

Марина

Well-Known Member
#36
В Камбарке прошел митинг против строительства «завода смерти».

Это была вторая по счету протестная акция, первая состоялась в конце июня.

Митинг.jpg


31 августа в Камбарке прошел второй по счету митинг против перепрофилирования объекта уничтожения химического оружия в комплекс по утилизации отходов 1-2 классов опасности.

Первая акция протеста жителей города состоялась 22 июня. Тогда митинг собрал более 1 тыс. участников, потребовавших отмены постановления правительства России №540, касающееся перепрофилирования объектов уничтожения химоружия в комплексы по утилизации отходов 1-2 классов опасности. Выступавшие предлагали рассмотреть в качестве мест для строительства таких комплексов малонаселенные территории страны и заявили об острой ситуации с онкологическими заболеваниями в Камбарке, связывая их с деятельностью объекта по уничтожению химоружия.

Аналогичные требования звучали и на митинге, состоявшемся 31 августа. На нем выступил кандидат химических наук, член научного совета РАН по аналитической химии Алексей Трубачев.

Он заявил, что властями республики совместно с представителями РосРАО (федерального оператора по обращению с опасными отходами) проводятся многочисленные совещания, организуют встречи и экскурсии на объект с приглашением ангажированных экспертов в сфере экологии и охраны окружающей среды.

«Показывают светлые помещения, сверкающее чистотой оборудование, говорят, что все готово к началу работ. Но это – декорации, которые не имеют никакого отношения к работам по переработке и утилизации опасных отходов.
Хочется спросить: что же вы на самом деле собираетесь делать? Если хотите перерабатывать, расскажите о технологиях, о веществах, которые будут перерабатываться. Если вы, например, хотите перерабатывать осадок обработки обжиговых газов цинкового производства, содержащий ртуть и селен, как вы будете контролировать содержание этих веществ в производственной зоне, воздухе, воде, почве?» - задавал вопросы эксперт.

Алексей Трубачев считает, что «организаторы совсем не думают о переработке отходов».

«Ведь для этого нужны технологии, оборудование, технологические регламенты, которых сегодня нет. И для этого необходимо строить многофункциональные предприятия с разнообразными технологическими циклами, поскольку в одной технологической линии невозможно переработать всю таблицу Менделеева. И все это требует больших ассигнований, нежели те, которые заложены в постановлении правительства», - напомнил Алексей Трубачев.

По данным эксперта, строительство в Европе завода с полным технологическим циклом переработки отходов 1-2 класса опасности обходится в 60 млрд рублей, в постановлении правительства заложены расходы в размере 20 млрд рублей – на 4 комплекса.
«Цель авторов проекта проста и бесчеловечна по сути – максимальное извлечение прибыли любыми способами. Готовится передел рынка отходов с назначением федерального оператора и монополизацией. Всем промышленным предприятиям будет вменен налог, который вместе с экологическим сбором ляжет тяжким бременем на их плечи.

Россия сегодня не готова к цивилизованной переработке отходов 1-2 класса опасности. Телега ставится впереди лошади ради прибыли. Это будет не утилизация, а стандартное захоронение токсичных отходов. РосРАО якобы собирается в сентябре представить перечень веществ, которые будут утилизироваться, и технологий, но не стоит верить этим байкам Росатома без предоставления конкретных технологических регламентов конкретных объектов», - заявил Алексей Трубачев.

Он напомнил, что сегодня в России нет необходимости в переработке такого количества отходов 1-2 класса.

«Имеющиеся сегодня предприятия по переработке ртутьсодержащих отходов работают не на полную мощность. Шебекинский завод в Белгородской области простаивает, а завод по утилизации батареек в Челябинской области функционирует на грани самоокупаемости. Вместо 10 тыс. тонн батареек он перерабатывает только 500 тонн», - напомнил эксперт.

 
#37
Кандидат химических наук, член Научного совета по аналитической химии РАН, эксперт научно-технической сферы Алексей Трубачев считает, что ни о какой утилизации и переработке отходов I-II классов опасности в Камбарке речи не идет, в Удмуртии РосРАО собирается не утилизировать, а хоронить опасные отходы.

- Алексей Владиславович, на объекте уничтожения химического оружия в Камбарке закончено уничтожение боевого отравляющего вещества – люизита. Сторонники перепрофилирования объекта УХО в комплекс по утилизации отходов I-II классов опасности уверяют, что если уж в Камбарке без проблем справились с уничтожением столь опасного вещества, справятся и с утилизацией опасных отходов. Так ли это?

- Это лукавство. Во-первых, уничтожение люизита и работы с отходами I-II классов опасности никак между собой не связаны. А во-вторых, говорить о том, что уничтожение люизита в Камбарке прошло без каких-либо проблем, не приходится.
Были сбои, и очень серьезные. Объект по уничтожению химического оружия в Камбарке был введен в эксплуатацию второпях, без пуска цеха по очистке газов, и какое-то время мышьяк в виде трехокиси вместе с газовыми выбросами вылетал в атмосферу. Жители Камбарки чувствовали запах ацетилена, жаловались на него, дошло до того, что на листьях и траве обнаруживалась «белая роса» – это был мелкодисперсный оксид As2O3, очень ядовитое вещество. Все это описано в книге Льва Федорова, химика и эколога, создателя российского «Союза за химическую безопасность» (Л. А. Федоров, Химическое разоружение по-русски, М.: «Новое литературное обозрение», 2011, 978 с.).

- Чем отличаются процесс уничтожения люизита и переработка и утилизация опасных отходов?
- Мы говорим о двух разных, не связанных между собой технологических подходах. Как происходило уничтожение люизита: смешивались два потока – люизит и щелочь в химическом реакторе, в результате образовывались хлорид натрия, арсенит натрия и ацетилен. Это – химическая технология.

Для переработки, например, ртутьсодержащих отходов применяется не химическая, а вакуум-термическая технология, лампы и прочие ртутьсодержащие отходы измельчаются, в специальных камерах происходит их импульсный нагрев с одновременным резким падением давления, в результате чего ртуть испаряется и собирается в приемнике. Вакуум-термическими технологиями в Камбарке и не пахло.
Что касается батареек, то они перерабатываются с помощью либо гидрометаллургических, либо пирометаллургических технологий. Батарейки измельчаются, выжигается содержащаяся в них органика, лом плавится, в результате получается полиметаллический компонент, который впоследствии можно разделить на отдельные металлы.

Эти технологии требуют серьезных систем очистки выбросов. Сами по себе заводы по экологически чистой переработке батареек чрезвычайно дороги, строительство одного такого предприятия стоит 50-60 млрд рублей. В Камбарке такого оборудования никогда не было и нет.

- Однако представители РосРАО, предприятия по обращению с ядерными отходами, входящего в структуру Росатома, говорят о некоей «готовности» объекта в Камбарке к утилизации отходов. Что имеется в виду?
- Когда нам говорят о некоей «готовности» объекта в Камбарке для переработки и утилизации отходов I-II классов опасности, может иметься в виду лишь наличие там оборудования для анализа объектов окружающей среды на содержание соединений мышьяка. То есть всего одного компонента, а их могут быть десятки в этих отходах.

- Сколько именно? Что вообще скрывается за формулировкой «отходы I-II классов опасности»? Насколько это действительно опасные для человека и окружающей среды вещества?
- Федеральный классификационный каталог отходов 2019 года делит их на несколько классов. Отходы I и II классов являются чрезвычайно и особо опасными, в общей сложности их более 300: отходов I класса - 60, отходов II класса – 282. Эти отходы содержат различные химические вещества и соединения, обладающие сильными токсическими свойствами, и являются чрезвычайно и особо опасными для человека и окружающей среды.

Примерно половина отходов I класса – это ртутьсодержащие отходы: люминесцентные лампы, термометры, приборы с ртутным заполнением и др. Остальные отходы этого класса содержат высокотоксичные соединения таких химических элементов как кадмий, хром, никель, ванадий, мышьяк, селен, представляющие высокую опасность другие неорганические или органические вещества (диоксид азота или «амил некондиционный», смесь концентрированных азотной и серной кислот или «меланж некондиционный», плавиковая кислота, асбестовая пыль и волокно, диметилгидразин или «гептил некондиционный» и т.д.).

- Каким образом они могут перерабатываться и утилизироваться?
- Существует два пути, первый – рециклинг, то есть извлечение из отходов полезных веществ и соединений и возвращение их в производственный цикл. Это наиболее цивилизованный путь обращения с отходами.

Другой путь – обезвреживание отходов химическими способами с возможной последующей битумизацией или компактированием (остекловыванием) для того, чтобы содержащиеся в них вредные компоненты не «просачивались» в окружающую среду.
Второй вариант подразумевает их захоронение, но в местах с подходящей почвой, вдали от водоносных горизонтов, и главное – от мест проживания людей. Отсутствие людей рядом с местами захоронения отходов – это главное условие, поскольку здоровье граждан – одно из главных богатств страны.

- Что сегодня происходит с отходами I-II классов опасности в России?
- По данным Росприроднадзора, в России образуется в год около 20 тыс. тонн отходов I класса опасности и примерно 220 тыс. тонн отходов II класса. Малыми предприятиями и самими производителями перерабатывается и утилизируется около 70% отходов I класса и почти все отходы II класса опасности. Непереработанными остаются примерно 30% отходов I класса – это около 7 тыс. тонн.

- Но если верить постановлению правительства России №540, в стране планируют построить, как минимум, четыре завода, каждый мощностью 50 тыс. тонн…
- В том-то и дело. Завод в Челябинской области, занимающийся утилизацией батареек, загружен всего на 5%: вместо 10 тыс. тонн в год перерабатывается всего около 500 тонн батареек. Не полностью загружены работой и предприятия, занимающиеся утилизацией ртутьсодержащих отходов, например, завод по переработке ртутных ламп в Белгородской области (Шебекино).

Для чего нам еще четыре предприятия суммарной мощностью 200 тыс. тонн отходов в год? Мое мнение, основанное на имеющихся данных, данных информационного анализа Экологического союза Ижевска: в стране готовится передел рынка отходов, и единственной причиной строительства комплексов по обработке, утилизации и обезвреживанию отходов I-II классов опасности, а в действительности - новых полигонов для захоронения отходов, является извлечение прибыли монополистом в лице единого Национального оператора по обращению с отходами – РосРАО, входящего в структуру Росатома.

- Для чего РосРАО, а если точнее – Росатому, нужны объекты уничтожения химоружия – Камбарка, Горный, Марадыково и Щучье?
- Давайте внимательно прочитаем постановление правительства России №540, по которому выделяются деньги, обратите внимание, «на проектные и изыскательские работы», а не на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, разработку и создание технологий. Объект «Камбарка» чрезвычайно удобен – как на самом объекте, так и вблизи него имеется масса пустующих площадок, подходящих для захоронения того, что туда привезут.

- Отходов I-II класса опасности?
- Нет абсолютно никаких гарантий, что это будут исключительно промышленные отходы I-II классов опасности. Есть масса других отходов – радиоактивные, медицинские отходы различных классов опасности. Не стоит забывать и о том, что Россия импортирует отходы: только в прошлом году их было ввезено в страну более 300 тыс. тонн – больше, чем вырабатывается отходов II класса опасности. Это весьма прибыльный для государства бизнес (доходы составляют сотни миллионов долларов).

- То есть ни о какой переработке речи не идет?
- Судя по тем данным, которые мы имеем на сегодняшний день, речь идет не переработке опасных отходов, а об их частичном обезвреживании и захоронении. Их будут завозить, каким-то образом обезвреживать, остекловывать, битумизировать, помещать в бочки и закапывать. Именно такие технологии захоронения радиоактивных отходов использует РосРАО.

Срок эксплуатации таких могильников – десятки лет. И как бы опасные отходы ни обезвреживали, как бы ни хоронили, нет никаких гарантий, что они не попадут в окружающую среду. Что и представляет главную опасность, тем более, в Поволжье – попадание даже сравнительно малого количества таких отходов в реки приведет к экологической катастрофе.

- Цивилизованный путь обращения с отходами I-II классов опасности – строительство комплексов по их переработке и утилизации. Существуют ли такие комплексы за границей, что они собой представляют и как функционируют?
- Технологический комплекс по переработке отходов представляет собой линии (цеха), в каждом из которых реализована технология извлечения из отхода конкретного вещества, его переработка и превращение в товарный продукт. Веществ много – никель, кадмий, мышьяк и др. – и для каждого компонента действует своя линия, со своим оборудованием, методами контроля содержания вещества в производственной зоне, воде, воздухе и почве.

Строительство таких комплексов чрезвычайно затратно. Для того чтобы они появились, необходимы вложения в разработку технологий, определение государственных заданий, создание необходимого оборудования.

За границей такие комплексы есть. Нам постоянно показывают заводы по переработке отходов, расположенные в городах, такие комплексы функционируют в Австрии, Германии, Швейцарии, других европейских странах, и там действительно технологии отработаны настолько, что выбросы таких предприятий практически безвредны.

Но есть одно «но» - это комплексы по переработке и утилизации бытовых отходов! А это – совершенно другие технологии. Комплексы по переработке и утилизации отходов I-II классов опасности строятся в пустынной местности, для них проводятся отдельные линии коммуникаций, работники таких комплексов трудятся вахтовым методом.

Именно такой комплекс по переработке отходов I-II классов опасности функционирует в Белоруссии в Гомельской области, он построен в зоне отчуждения, образовавшейся после Чернобыльской аварии. Это многокилометровая зона, в которой не проживает ни одного человека.

- Неужели таких безлюдных зон нет в России?
- Россия обладает 17 млн кв. километров площадей и найти пару-тройку гектаров для строительства такого комплекса, разумеется, не проблема. Но у нас в стране речь идет не о безопасности, а об «экономии» средств и извлечении прибыли, а она прогнозируется очень большая. Поскольку следующим шагом после определения национального оператора по обращению с отходами I-II классов опасности станет введение нового экологического налога на переработку отходов, дополнением к уже существующему экологическому сбору.
Это огромные деньги, а когда речь идет о них, безопасность людей и защита окружающей среды отходят даже не на второй, а на самый дальний план.
- Вы сказали о разработке и внедрении технологий переработки отходов. Сколько разработка занимает времени?
- Чтобы начать опытно-промышленные испытания, по самым скромным подсчетам, необходимо порядка 5 лет. Затем надо построить соответствующие предприятия. А сроки начала работы комплексов в Камбарке и на других объектах, указанных в постановлении, 2023 год.

- Может быть, власти планируют не разрабатывать, а закупать за границей – как технологии, так и само оборудование?
- Если нам их и продадут, то втридорога, если вообще продадут. Но о планах закупок соответствующих технологий и оборудования на сегодняшний день ничего не известно.

- Представители РосРАО обещают внести ясность уже в сентябре. Ваш прогноз: что нам покажут и расскажут? На что именно стоит обратить внимание?
- Общественности могут представить технологию переработки и утилизации ртутьсодержащих отходов, соответствующие регламенты есть. Могут показать технологию утилизации батареек. Но, напомню, работающие по этим технологиям предприятия и так не загружены работой, так что представленная информация не будет иметь практического значения.

Что же касается остальных отходов I-II классов опасности, то я на 99% уверен, что технологий и регламентов их переработки нам показать не смогут. Поэтому, когда дело дойдет до презентации, необходимо требовать от представителей РосРАО конкретных технологических регламентов переработки и утилизации отходов I-II классов опасности в привязке к конкретному предприятию.

- То есть ухо нужно держать востро и внимательно следить за тем, что нам презентуют…
- Разумеется, и не только следить, но требовать конкретных ответов на вопросы: что именно будет завозиться и как именно будет перерабатываться и утилизироваться?

- Это – единственная проблема, на которую стоит обратить внимание?
- Нет, не единственная. Нас на всех уровнях убеждают в том, что в Камбарку не будут завозиться ядерные отходы. Особенно после того как глава Удмуртии допустил известную оговорку, связав комплекс в Камбарке с утилизацией ядерных отходов.

Но оговорка ли это была, мы не знаем. Поскольку известно: там, где РосРАО – там и ядерные отходы, обращение с ними – основной вид деятельности этой структуры Росатома.

Следует учесть и информацию, озвученную недавно одним из представителей этой госкорпорации, согласно которой единственный в России пункт финальной изоляции твердых радиоактивных отходов III и IV классов опасности в Новоуральске (так называемый «приповерхностный пункт захоронения радиоактивных отходов - ППЗРО»), действующий в России с 2016 года, будет заполнен к 2020 году, а потому в Поволжье и на юге России планируется создание новых пунктов.

Конкретных мест их размещения в Приволжском федеральном округе представитель госкорпорации не назвал. Но не Камбарка ли имелась в виду? Ответа на этот вопрос у нас сегодня нет…
 
Сверху