Свое название, означающее «прекрасный источник», дворец получил, собственно, в честь источника. По легенде в начале XVII века его обнаружил император Матвей во время охоты. Об этом напоминает старый родниковый камень с монограммой императора. На том месте, где некогда простирались охотничьи угодья, сегодня располагается одни из красивейших барочных дворцов Европы. Шенбрунн появился тогда, когда Габсбурги были на вершине своего могущества после триумфальной победы над Османской Империей. Построен он был по заказу императора Леопольда и его сына Иосифа I. Последний мечтал об императорской резиденции, которая затмила бы даже Версаль. Его гениальный придворный архитектор Иоганн Бернхард Фишер фон Эрлах перенес эту мечту на бумагу, однако в ее воплощение, пожалуй, никто всерьез не верил. На рубеже XVII и XVIII веков охотничий дворец был построен по второму проекту Фишера, но уже 40 лет спустя, по желанию императрицы Марии Терезии Шенбрунн был полностью перестроен и приобрел свой нынешний облик, известный во всем мире.
Сад во время правления Марии Терезии тоже был переделан и расширен. Его венчает павильон в стиле барокко колоннада Глориетта. Уже во времена Марии Терезии сад был открыт для общественности, как это можно видеть на полотне Каналетто. Штат, состоящий из тысячи человек, обслуживал сад и все 1 200 комнат летней резиденции императоров.
Бальный зад дворца – большая галерея. На протяжении двух с половиной столетий он был ареной роскошных торжеств. Сорок метров в длину, десять в ширину и столько же в высоту. Под покровом сводчатого потолка фрески, воспевающие власть австрийцев. Три массивные круглые арки соединяют большую галерею с так называемой малой. Завершают общее впечатление от дворцового пространства высокие открытые в сад двери террасы. Очарование Шенбрунна таиться в удивительной игре контрастов, где имперский блеск соседствует с домашним уютом.
Китайская лаковая живопись и дорогой фарфор украшают Круглый Китайский Кабинет. При Марии Терезии он служил комнатой для совещаний и был оборудован потайной лестницей. Говорят, что прямо из пола здесь поднимался уже накрытый стол, так что можно было совещаться, не опасаясь, что подслушает прислуга. После секретных совещаний Мария Терезия предавалась здесь своей страсти к азартным играм, причем суммы императрица любила ставить крупные, и нередко проигрывала, что отнюдь не радовало ее состоятельного, равно как и прижимистого супруга Франца Стефана.
Если интересы императора лежали в области естественных наук, то Мария Терезия коллекционировала индо-персидские миниатюры, которые, по ее словам, были для нее дороже, чем все бриллианты миры. 260 выполненных на пергаменте миниатюр украшают, обшитую розовым деревом, так называемую Миллионную Комнату.
Личные покои Мария Терезия старалась обставить уютно и по-домашнему, насколько это было возможно. Во дворце живет дух великой императрицы, чья легендарная любовь к собственной семье руководила ею в государственных делах так же как в стенах собственного дома. Императрица хотела, чтобы в летнем дворце ее окружали дети, а их у нее было 16. Каждый ребенок располагал собственным маленьким придворным штатом. Можно себе представить, сколько человек было задействовано, когда императорская семья переселялась из Хофбурга в Шенбрунн. Обычно они оставались здесь до глубокой осени. В распоряжении каждого члена семьи было пять комнат, супружеским парам полагалось по десять покоев.
Многие из детей Марии Терезии появились на свет в комнате, служившей спальней императорской чете в первые годы ее супружеской жизни, и позднее вошедшей в историю еще раз. Когда Наполеон во второй раз завоевав Вену жил в Шенбрунне, он спал именно в этой комнате. В 1809-м году французский император окончательно скрепил в Шенбрунне мир и утвердил подчинение Австрии, женившись на прекрасной дочери императора Франца I эрцгерцогине Марии-Луизе. Их общий сын, герцог Рейхштадтский, носивший титул короля Римского, скончался здесь в возрасте 24-х лет от туберкулеза. Сегодня о нем здесь напоминает его детский портрет и любимый хохлатый жаворонок.
Самые жизнерадостные комнаты находятся на нижних этажах. Иоганн Бергль оформил 11 помещений, расписав гигантские полотна фантастическими пейзажами. Это были детские комнаты придворных.
По замыслу архитекторов Шенбрунна искусство должно было переплетаться с природой. Ни одна деталь не была случайной. Каждый элемент садового пространства хорошо продуман и воплощает пленительную гармонию, соединяя барокко и классицизм. Геометрическое единство дворца и сада, взаимопроникновение архитектуры и природы – всё это следует далеко идущей философской программе. Идея барокко – суметь подчинить себе природу.
Мария Терезия любила принимать завтрак в окружении диких кошек. Исторические клетки самого старого в мире зоопарка еще сохранились, правда, сегодня в них ходят посетители.
Эпоха барокко, которая понимала мир как театр, любила домашние постановки, а венский двор питал к ним особую склонность. Среди императоров династии Габсбургов был целый ряд талантливых композиторов, а в Шенбруннском дворцовом театре принцессы и принцы императорских кровей состязались с лучшими артистами своего времени.
Особой любовью императорского двора были экзотические растения. Пальмовый павильон – рискованная стальная конструкция на сегодняшний день является самым большим сооружением в своем роде на всем континенте. Он появился во времена императора Франца Иосифа, единственного императора, который в Шенбрунне не только родился, но и окончил свои дни на простой военной койке, еще при жизни императора получившей легендарную известность, как образец аскетизма. Хотя сейчас уже не осталось семейных портретов, некогда украшавших стены спальни, от остальных дворцовых помещений эту комнату и раньше отличала заметная неуютность.
Императора мало интересовали достижения новомодной культуры жилья. Лишь перед самым рубежом веков во дворце был установлен первый английский ватерклозет. Электричество и штепсельные розетки, проточная вода или даже ванная комната для императрицы, – всё это Франц Иосиф считал новомодными чудачествами. Возможно, это тоже было причиной, по которой императрица Елизавета Австрийская лишь изредка останавливалась в Шенбрунне, тогда как император в последние годы правления жил во дворце круглый год.
В Хофбург он уезжал всегда в одно и то же время. Венцы говорят, что по нему можно было сверять часы. И сегодня еще остались люди, помнящие маленькую элегантную черную машину – городской автомобиль Кайзера, до сих пор стоящий в Шенбруннском каретном дворе среди множества других экипажей императорского дома, имеющих огромную историческую ценность.
Экипажи императоров и королей, они мчали сквозь долгую и переменчивую историю Габсбургского господства, заканчивающуюся в Шенбрунне, где старый Кайзер, склонившись над письменным столом, до последнего дня своей жизни с железной самодисциплиной занимался государственными актами. «Разбудить меня в четыре часа утра, я еще не закончил дела», - таково было его последнее распоряжение, отданное камердинеру.
Через два года после смерти Франца Иосифа пришел конец и господству Габсбургов, а Шенбрунн утратил свое значение, перестав быть центром политических событий. Что осталось, так это дворец – воплощение легкости и изящества, а также долг – сохранить Шенбрунн для будущего, как драгоценное наследие австрийской истории.
Сад во время правления Марии Терезии тоже был переделан и расширен. Его венчает павильон в стиле барокко колоннада Глориетта. Уже во времена Марии Терезии сад был открыт для общественности, как это можно видеть на полотне Каналетто. Штат, состоящий из тысячи человек, обслуживал сад и все 1 200 комнат летней резиденции императоров.
Бальный зад дворца – большая галерея. На протяжении двух с половиной столетий он был ареной роскошных торжеств. Сорок метров в длину, десять в ширину и столько же в высоту. Под покровом сводчатого потолка фрески, воспевающие власть австрийцев. Три массивные круглые арки соединяют большую галерею с так называемой малой. Завершают общее впечатление от дворцового пространства высокие открытые в сад двери террасы. Очарование Шенбрунна таиться в удивительной игре контрастов, где имперский блеск соседствует с домашним уютом.
Китайская лаковая живопись и дорогой фарфор украшают Круглый Китайский Кабинет. При Марии Терезии он служил комнатой для совещаний и был оборудован потайной лестницей. Говорят, что прямо из пола здесь поднимался уже накрытый стол, так что можно было совещаться, не опасаясь, что подслушает прислуга. После секретных совещаний Мария Терезия предавалась здесь своей страсти к азартным играм, причем суммы императрица любила ставить крупные, и нередко проигрывала, что отнюдь не радовало ее состоятельного, равно как и прижимистого супруга Франца Стефана.
Если интересы императора лежали в области естественных наук, то Мария Терезия коллекционировала индо-персидские миниатюры, которые, по ее словам, были для нее дороже, чем все бриллианты миры. 260 выполненных на пергаменте миниатюр украшают, обшитую розовым деревом, так называемую Миллионную Комнату.
Личные покои Мария Терезия старалась обставить уютно и по-домашнему, насколько это было возможно. Во дворце живет дух великой императрицы, чья легендарная любовь к собственной семье руководила ею в государственных делах так же как в стенах собственного дома. Императрица хотела, чтобы в летнем дворце ее окружали дети, а их у нее было 16. Каждый ребенок располагал собственным маленьким придворным штатом. Можно себе представить, сколько человек было задействовано, когда императорская семья переселялась из Хофбурга в Шенбрунн. Обычно они оставались здесь до глубокой осени. В распоряжении каждого члена семьи было пять комнат, супружеским парам полагалось по десять покоев.
Многие из детей Марии Терезии появились на свет в комнате, служившей спальней императорской чете в первые годы ее супружеской жизни, и позднее вошедшей в историю еще раз. Когда Наполеон во второй раз завоевав Вену жил в Шенбрунне, он спал именно в этой комнате. В 1809-м году французский император окончательно скрепил в Шенбрунне мир и утвердил подчинение Австрии, женившись на прекрасной дочери императора Франца I эрцгерцогине Марии-Луизе. Их общий сын, герцог Рейхштадтский, носивший титул короля Римского, скончался здесь в возрасте 24-х лет от туберкулеза. Сегодня о нем здесь напоминает его детский портрет и любимый хохлатый жаворонок.
Самые жизнерадостные комнаты находятся на нижних этажах. Иоганн Бергль оформил 11 помещений, расписав гигантские полотна фантастическими пейзажами. Это были детские комнаты придворных.
По замыслу архитекторов Шенбрунна искусство должно было переплетаться с природой. Ни одна деталь не была случайной. Каждый элемент садового пространства хорошо продуман и воплощает пленительную гармонию, соединяя барокко и классицизм. Геометрическое единство дворца и сада, взаимопроникновение архитектуры и природы – всё это следует далеко идущей философской программе. Идея барокко – суметь подчинить себе природу.
Мария Терезия любила принимать завтрак в окружении диких кошек. Исторические клетки самого старого в мире зоопарка еще сохранились, правда, сегодня в них ходят посетители.
Эпоха барокко, которая понимала мир как театр, любила домашние постановки, а венский двор питал к ним особую склонность. Среди императоров династии Габсбургов был целый ряд талантливых композиторов, а в Шенбруннском дворцовом театре принцессы и принцы императорских кровей состязались с лучшими артистами своего времени.
Особой любовью императорского двора были экзотические растения. Пальмовый павильон – рискованная стальная конструкция на сегодняшний день является самым большим сооружением в своем роде на всем континенте. Он появился во времена императора Франца Иосифа, единственного императора, который в Шенбрунне не только родился, но и окончил свои дни на простой военной койке, еще при жизни императора получившей легендарную известность, как образец аскетизма. Хотя сейчас уже не осталось семейных портретов, некогда украшавших стены спальни, от остальных дворцовых помещений эту комнату и раньше отличала заметная неуютность.
Императора мало интересовали достижения новомодной культуры жилья. Лишь перед самым рубежом веков во дворце был установлен первый английский ватерклозет. Электричество и штепсельные розетки, проточная вода или даже ванная комната для императрицы, – всё это Франц Иосиф считал новомодными чудачествами. Возможно, это тоже было причиной, по которой императрица Елизавета Австрийская лишь изредка останавливалась в Шенбрунне, тогда как император в последние годы правления жил во дворце круглый год.
В Хофбург он уезжал всегда в одно и то же время. Венцы говорят, что по нему можно было сверять часы. И сегодня еще остались люди, помнящие маленькую элегантную черную машину – городской автомобиль Кайзера, до сих пор стоящий в Шенбруннском каретном дворе среди множества других экипажей императорского дома, имеющих огромную историческую ценность.
Экипажи императоров и королей, они мчали сквозь долгую и переменчивую историю Габсбургского господства, заканчивающуюся в Шенбрунне, где старый Кайзер, склонившись над письменным столом, до последнего дня своей жизни с железной самодисциплиной занимался государственными актами. «Разбудить меня в четыре часа утра, я еще не закончил дела», - таково было его последнее распоряжение, отданное камердинеру.
Через два года после смерти Франца Иосифа пришел конец и господству Габсбургов, а Шенбрунн утратил свое значение, перестав быть центром политических событий. Что осталось, так это дворец – воплощение легкости и изящества, а также долг – сохранить Шенбрунн для будущего, как драгоценное наследие австрийской истории.
