Что такое добросовестность? Ее сущность и элементы. О принципе добросовестности в праве современных государств и о первых упоминаниях о нем в древности. О добросовестном и недобросовестном толковании правовых норм.
Добро плюс совесть - равняется добросовестность. Она наполняет юридическую деятельность добром и оберегает от зла, так же как и любую деятельность человека. Важность и значимость этого морального института присутствует и при толковании норм права, ведь результатом толкования является наше правомерное или неправомерное поведение. Недобросовестная интерпретация действующих норм – это проблема государств, существующая и ныне. В зависимости от уровня духовного развития общества и закрепления принципа добросовестности в законодательстве проблема эта беспокоит народы более или менее.
Рассматриваемое понятие очень распространено, но требует исследования. Добро в сплетении с собственной совестью порождает добросовестное деяние. Под воздействием внутреннего судьи оно совершается осознанно, с применением тела и ума. Поступок, совершенный в соответствии с велением совести, не оставляет негативного впечатления. Часто в обществе добросовестность понимается как честное исполнение своих обязанностей, что нашло свое отражение в толковом словаре. Отсюда вытекает, что основой принципа добросовестности является моральная обязанность, требующая добросовестности в любом деле. В нашем случае – при толковании законодательства.
Интерпретировать нормы права необходимо вместе с совестью, оценивая свои возможные поступки и действия. Возникновение чувства ответственности перед обществом и формирование понятия обязанности рождает неспособность совершать низкие поступки. Добросовестность непроста и содержит в себе доброжелательность, доверие и ожидание уважения к основам морали, в частности к праву людей. Ее прекрасное качество - она улучшает социальную коммуникацию и способствует появлению доверия.
Вona fides - своя честность плюс чужая честность, верность данному слову и обязательное выполнение своих обязанностей. Под таким термином добросовестность была известна уже в древнеримском праве. Сейчас принцип добросовестности – элемент многих правовых систем. Конституции правовых государств (и претендующих на таковые) содержат нормы, позволяющие осуществлять власть только при наличии двух важных моментов: полномочий и законного порядка. Статья 5 Федеральной конституции Швейцарской конфедерации прямо требует добросовестности в действиях государственных органов и частных лиц. Понятие добросовестности как отсутствие обмана, скрытности и искажения достоверности так же связано с институтом estoppel (лишение права возражения): государственным органам нельзя возражать против того, что уже принято или признано ими. Венская конвенция о праве международных договоров (1969) и Декларация о принципах международного права так же закрепляют добросовестное толкование и соблюдение международных норм. В практике же Международного суда ООН этот принцип является руководящим даже несмотря на то, что ссылки на добросовестность в его решениях редки. Повторять об этом нет необходимости. В свою очередь, Конвенция о защите прав человека и основных свобод в ст. 17 запрещает злоупотреблять правом, утверждая о невозможности толковать нормы Конвенции как право действовать с целью ограничения или отмены признанных прав и свобод.
Анализируя последствия толкования на практике, становится ясно, что добросовестное толкование – это понимание, объяснение и разъяснение норм с учетом ценностей общества. Важна предварительная установка перед толкованием. Надо понимать добросовестное толкование как действие в собственных интересах. Однако, шаги от добросовестного толкования до недобросовестного незаметны, границы между ними едва видны. Этим часто пользуются те, кто хочет обойти закон или его «подмять». Такой «толкователь» создает для своих действий видимость юридической правильности, на самом деле злоупотребляя своими правами. Выявить факт такого злоупотребления и помогает принцип добросовестности, а действия «хитреца» будут мерилом его нечестности и зла. Все должно быть правильно и хорошо.
Добро плюс совесть - равняется добросовестность. Она наполняет юридическую деятельность добром и оберегает от зла, так же как и любую деятельность человека. Важность и значимость этого морального института присутствует и при толковании норм права, ведь результатом толкования является наше правомерное или неправомерное поведение. Недобросовестная интерпретация действующих норм – это проблема государств, существующая и ныне. В зависимости от уровня духовного развития общества и закрепления принципа добросовестности в законодательстве проблема эта беспокоит народы более или менее.
Рассматриваемое понятие очень распространено, но требует исследования. Добро в сплетении с собственной совестью порождает добросовестное деяние. Под воздействием внутреннего судьи оно совершается осознанно, с применением тела и ума. Поступок, совершенный в соответствии с велением совести, не оставляет негативного впечатления. Часто в обществе добросовестность понимается как честное исполнение своих обязанностей, что нашло свое отражение в толковом словаре. Отсюда вытекает, что основой принципа добросовестности является моральная обязанность, требующая добросовестности в любом деле. В нашем случае – при толковании законодательства.
Интерпретировать нормы права необходимо вместе с совестью, оценивая свои возможные поступки и действия. Возникновение чувства ответственности перед обществом и формирование понятия обязанности рождает неспособность совершать низкие поступки. Добросовестность непроста и содержит в себе доброжелательность, доверие и ожидание уважения к основам морали, в частности к праву людей. Ее прекрасное качество - она улучшает социальную коммуникацию и способствует появлению доверия.
Вona fides - своя честность плюс чужая честность, верность данному слову и обязательное выполнение своих обязанностей. Под таким термином добросовестность была известна уже в древнеримском праве. Сейчас принцип добросовестности – элемент многих правовых систем. Конституции правовых государств (и претендующих на таковые) содержат нормы, позволяющие осуществлять власть только при наличии двух важных моментов: полномочий и законного порядка. Статья 5 Федеральной конституции Швейцарской конфедерации прямо требует добросовестности в действиях государственных органов и частных лиц. Понятие добросовестности как отсутствие обмана, скрытности и искажения достоверности так же связано с институтом estoppel (лишение права возражения): государственным органам нельзя возражать против того, что уже принято или признано ими. Венская конвенция о праве международных договоров (1969) и Декларация о принципах международного права так же закрепляют добросовестное толкование и соблюдение международных норм. В практике же Международного суда ООН этот принцип является руководящим даже несмотря на то, что ссылки на добросовестность в его решениях редки. Повторять об этом нет необходимости. В свою очередь, Конвенция о защите прав человека и основных свобод в ст. 17 запрещает злоупотреблять правом, утверждая о невозможности толковать нормы Конвенции как право действовать с целью ограничения или отмены признанных прав и свобод.
Анализируя последствия толкования на практике, становится ясно, что добросовестное толкование – это понимание, объяснение и разъяснение норм с учетом ценностей общества. Важна предварительная установка перед толкованием. Надо понимать добросовестное толкование как действие в собственных интересах. Однако, шаги от добросовестного толкования до недобросовестного незаметны, границы между ними едва видны. Этим часто пользуются те, кто хочет обойти закон или его «подмять». Такой «толкователь» создает для своих действий видимость юридической правильности, на самом деле злоупотребляя своими правами. Выявить факт такого злоупотребления и помогает принцип добросовестности, а действия «хитреца» будут мерилом его нечестности и зла. Все должно быть правильно и хорошо.
Разве ни так?
