Магистральной темой переосмысления характера существования современного человека, касательной к экономике, есть соотношение бытия и владения, которую обозначали мыслители Габриель Марсель в философском труде "Быть и иметь", и Ерих Фромм в дискуссионной книге "Иметь или быть"?
Габриель Марсель начинает свое произведение с размышлений, которые получили форму "Метафизического дневника". В нем в течение пяти лет - с 1928 по 1933 год, он записывал свои идеи и ощущения, связанные с осмыслением опыта собственной жизни. Краеугольной проблемой автора стало выяснение вопроса о том, где проходит предел между тем, что мы имеем, и тем, чем мы являемся, то есть сенсуалистическое разделение реальности субъекта на владение и, собственно, бытие. Можно уверенно сказать, что идея раскрытия сути понятия "иметь" завладела Марселем настолько, что он создал "Очерк феноменологии владения" - составляющую "Быть и иметь", в которой обобщил мысли из дневника, придав им вид системы знаний. Среди характерных для этого философа взглядов следует отнести манифестацию жизни: для человека жить - значит принять жизнь, сказать жизни "да"; или же наоборот, обречься на внутреннюю борьбу, когда я якобы действую так, будто я принимаю то, что в глубине себя отбрасываю или думаю, что отбрасываю.
При этом, как мы видим, в основу жизни Марсель закладывает способность до принятия и непринятия собственной личности. Такой глубокий взгляд позволяет одновременно охватить, зафиксировать полноту бытия в сложном соединении взаимопротивоположных состояний счастья и страдания. Очевидно, этот подход также имеет прямую связь с понятием владения, поскольку владеть можно тем, что ты принимаешь, а то, что подвергается твоему непринятию вряд ли можно приобщить к сфере "иметь". По словам самого Марселя "владеть" - это, бесспорно, может значить, и даже в принципе значит: владеть для себя, хранить для себя, присваивать. При этом он обращает внимание на характерные черты владения, в частности, на то, что кое-что "может быть показано" "как перед другими, так и передо мной самим" и доходит интересного вывода о том, что:
"выкладывая свои взгляды перед самим собой, я сам становлюсь кем-то другим. Мы можем употреблять терминологию владения лишь в системе, которая закладывает у себя отношение к другому как другому. Между этой формулировкой и тем, что я только что сказал о выражении "я имею" нет ни одного противоречия. Потому что "я имею" может принять само себя лишь в состоянии противостояния другому, что я чувствую как другое".
Следовательно, кроме принятия и непринятия, для бытия и владения важным является четкое разграничение на "я" и "другой", которое позволяет занять непосредственную, противоположную позицию к внутреннему центру бытия и, таким образом, раскрыть собственное отношение к себе. Относительно этого Марсель подчеркивает, что владение находит свое место вовсе не в чисто внутренней сфере, что не имело бы смысла совсем, а в сфере, где внешнее и внутреннее в действительности разделить нельзя. После этого заявления французский сенсуалист идет еще дальше и пробует объяснить, что существует особенная связь между субъектом и вещами, которыми тот владеет, и эта связь не является привычным внешним объединением. Его определяет страх человека потерять дорогие его внутреннему "я" несовершенные вещи, через которые он манифестирует свою жизнь.
Марсель постоянно подчеркивает, что в системе владения всегда существует напряжение, страдание через угрозу потерять зафиксированную в пространстве-времени проявленную в вещи часть себя. "Этой угрозой является восприятие другого как другого, который может быть сам в себе миром и перед которым я так больно чувствую себя собой; я прижимаю к себе ту вещь, которую, возможно, у меня выдерут, в отчаянии пытаюсь слиться с ней, стать вместе с ней единым, неразрывным целым. Однако напарсно". Здесь философ раскрывает двойное содержание феноменологии владения: как субъект может быть по отношению к себе одновременно и своим и другим, так и вещи, которые он принимает, приобретают качества своих и других одновременно.
Одной из форм владения есть желание. Марсель так характеризует это понятие "Стремиться - значит определенным образом иметь, не имея; и этим объясняется страдание, уязвимость, характерная для стремления, которая, по существу, является выражением какого-то противоречия, трения внутри ситуации, которую нельзя сохранить". Для экономиста эта сентенция раскрывает содержание мотивации как болезненного желания владеть. В повседневных формах "иметь" через потребление человек получает порцию феноменологического напитка, который постоянно отравляет его жизнь неспособностью владеть тем, чем хочет. Здесь появляется проблема преодоления парадокса желания - владение без владения, поиска выхода из дебрей лабиринта потребления.
Кроме описанной выше драмы связи людей и их отображений-вещей, автор "Иметь и быть" обращает внимание на последствия функционирования мира владения, которые заключаются в "поедании нас" "тем, чем мы владеем". Этот пессимистический итог отношений всех и вся не есть окончательным. Марсель находит спасение в творчестве и любви как актах преодоления "иметь" через "быть":
"Везде, где есть чистое творчество, владение как таковое трансцедируется или же исчезает внутри этого творчества; двоякость того, кто владеет и того, кем владеют, в живой действительности исчезает";
"Любовь подчиняет "я" высшей действительности - той действительности, которая в глубине меня самого больше является мной, чем я сам - постольку, поскольку снимает напряжение между мной и другим - является в моих глазах тем, что можно было бы назвать основной онтологической данностью".
Следовательно, мыслитель считает, что природа любви и творчества предусматривает такую особенность, которая дезинфицирует непринятие, сочетает разделенных в личности "себя" и "другого" в чистую полноту бытия. В этом надо видеть сенсуалистическое спасение потребителя с царства "иметь", превращение владения на позитивный жизнеутверждающий мотив, который расширяет пределы внутреннего и внешнего существования.
Габриель Марсель начинает свое произведение с размышлений, которые получили форму "Метафизического дневника". В нем в течение пяти лет - с 1928 по 1933 год, он записывал свои идеи и ощущения, связанные с осмыслением опыта собственной жизни. Краеугольной проблемой автора стало выяснение вопроса о том, где проходит предел между тем, что мы имеем, и тем, чем мы являемся, то есть сенсуалистическое разделение реальности субъекта на владение и, собственно, бытие. Можно уверенно сказать, что идея раскрытия сути понятия "иметь" завладела Марселем настолько, что он создал "Очерк феноменологии владения" - составляющую "Быть и иметь", в которой обобщил мысли из дневника, придав им вид системы знаний. Среди характерных для этого философа взглядов следует отнести манифестацию жизни: для человека жить - значит принять жизнь, сказать жизни "да"; или же наоборот, обречься на внутреннюю борьбу, когда я якобы действую так, будто я принимаю то, что в глубине себя отбрасываю или думаю, что отбрасываю.
При этом, как мы видим, в основу жизни Марсель закладывает способность до принятия и непринятия собственной личности. Такой глубокий взгляд позволяет одновременно охватить, зафиксировать полноту бытия в сложном соединении взаимопротивоположных состояний счастья и страдания. Очевидно, этот подход также имеет прямую связь с понятием владения, поскольку владеть можно тем, что ты принимаешь, а то, что подвергается твоему непринятию вряд ли можно приобщить к сфере "иметь". По словам самого Марселя "владеть" - это, бесспорно, может значить, и даже в принципе значит: владеть для себя, хранить для себя, присваивать. При этом он обращает внимание на характерные черты владения, в частности, на то, что кое-что "может быть показано" "как перед другими, так и передо мной самим" и доходит интересного вывода о том, что:
"выкладывая свои взгляды перед самим собой, я сам становлюсь кем-то другим. Мы можем употреблять терминологию владения лишь в системе, которая закладывает у себя отношение к другому как другому. Между этой формулировкой и тем, что я только что сказал о выражении "я имею" нет ни одного противоречия. Потому что "я имею" может принять само себя лишь в состоянии противостояния другому, что я чувствую как другое".
Следовательно, кроме принятия и непринятия, для бытия и владения важным является четкое разграничение на "я" и "другой", которое позволяет занять непосредственную, противоположную позицию к внутреннему центру бытия и, таким образом, раскрыть собственное отношение к себе. Относительно этого Марсель подчеркивает, что владение находит свое место вовсе не в чисто внутренней сфере, что не имело бы смысла совсем, а в сфере, где внешнее и внутреннее в действительности разделить нельзя. После этого заявления французский сенсуалист идет еще дальше и пробует объяснить, что существует особенная связь между субъектом и вещами, которыми тот владеет, и эта связь не является привычным внешним объединением. Его определяет страх человека потерять дорогие его внутреннему "я" несовершенные вещи, через которые он манифестирует свою жизнь.
Марсель постоянно подчеркивает, что в системе владения всегда существует напряжение, страдание через угрозу потерять зафиксированную в пространстве-времени проявленную в вещи часть себя. "Этой угрозой является восприятие другого как другого, который может быть сам в себе миром и перед которым я так больно чувствую себя собой; я прижимаю к себе ту вещь, которую, возможно, у меня выдерут, в отчаянии пытаюсь слиться с ней, стать вместе с ней единым, неразрывным целым. Однако напарсно". Здесь философ раскрывает двойное содержание феноменологии владения: как субъект может быть по отношению к себе одновременно и своим и другим, так и вещи, которые он принимает, приобретают качества своих и других одновременно.
Одной из форм владения есть желание. Марсель так характеризует это понятие "Стремиться - значит определенным образом иметь, не имея; и этим объясняется страдание, уязвимость, характерная для стремления, которая, по существу, является выражением какого-то противоречия, трения внутри ситуации, которую нельзя сохранить". Для экономиста эта сентенция раскрывает содержание мотивации как болезненного желания владеть. В повседневных формах "иметь" через потребление человек получает порцию феноменологического напитка, который постоянно отравляет его жизнь неспособностью владеть тем, чем хочет. Здесь появляется проблема преодоления парадокса желания - владение без владения, поиска выхода из дебрей лабиринта потребления.
Кроме описанной выше драмы связи людей и их отображений-вещей, автор "Иметь и быть" обращает внимание на последствия функционирования мира владения, которые заключаются в "поедании нас" "тем, чем мы владеем". Этот пессимистический итог отношений всех и вся не есть окончательным. Марсель находит спасение в творчестве и любви как актах преодоления "иметь" через "быть":
"Везде, где есть чистое творчество, владение как таковое трансцедируется или же исчезает внутри этого творчества; двоякость того, кто владеет и того, кем владеют, в живой действительности исчезает";
"Любовь подчиняет "я" высшей действительности - той действительности, которая в глубине меня самого больше является мной, чем я сам - постольку, поскольку снимает напряжение между мной и другим - является в моих глазах тем, что можно было бы назвать основной онтологической данностью".
Следовательно, мыслитель считает, что природа любви и творчества предусматривает такую особенность, которая дезинфицирует непринятие, сочетает разделенных в личности "себя" и "другого" в чистую полноту бытия. В этом надо видеть сенсуалистическое спасение потребителя с царства "иметь", превращение владения на позитивный жизнеутверждающий мотив, который расширяет пределы внутреннего и внешнего существования.
